Отвечаю на присланные в комментарии вопросы. Напомню, что я в начале пути и ответы на вопросы — мой способ поразмышлять и поразобраться в том, что меня волнует. Если вы более опытный специалист и видите мое гонево — приходите в комментарии.
Давайте посмотрим, что об этом пишет этический кодекс. Гештальтисткий — такое.
Отношения терапевта с клиентом — профессиональные. Их задача — поддерживать развитие клиента. Терапевт отвечает за границы: избегает отношения вне сессий, не вносит темы из своей личной жизни, не работает с родственниками, друзьями или коллегами в иерархических отношениях.
Терапевт обеспечивает безопасность, конфиденциальность и приватность работы. Терапевт заботится о том, чтобы по окончании сеанса клиент был в состоянии адекватно воспринимать реальность.
Это не значит, что этого нельзя делать. Это значит, что если их нарушать, то будут последствия — и не будет уже самой терапии.
Если у терапевта возникают чувства к клиенту, то я на месте терапевта вначале бы прояснил с супервизором, что происходит. Как я вижу в клиенте друга или кого-то еще? С чем это связано? Что я таким образом делаю для себя и не делаю для клиента? Зачем мне с ним вообще дружить? Что это говорит о моем способе строить отношения?
Дальше я вижу несколько вариантов:
отказываться от работы с этим клиентом и прекращать все отношения, потому что для терапевта это топкое место, которое нужно исследовать;
продолжать работать с клиентом под плотной супервизией и выяснять, что это вообще все значит и как вы оба туда попали;
отказаться от работы, но стать другом, что лично у меня вызывает больше всего вопросиков.
Если мы решаем дружить, то останавливаем терапевтические отношения — и, вероятно, берем паузу на то, чтобы выйти из ролей. У меня было что-то похожее со своим терапевтом. Через полгода после окончания терапевтических отношений, я захотел поучаствовать в ее супервизионной группе, но она отказала, объявнив, что для нее я еще не перешел из категории клиента в новую — прошло слишком мало времени.
Короче, к дружбе вопросики.
Взаимное очарование — это вполне себе понятный и нормальный процесс в начале отношений: особенно, когда классные, молодцы и очень нравятся друг другу. Клиент доволен, что попал к такому классному и понимающему его терапевту, терапевт — что клиент так здорово реагирует на все его интервенции и гипотезы, работа идет как по маслу и в каждой встрече открытие за открытием.
Это нормально, но задача терапевта замечать, что происходит: может ли он продолжать оставаться в мета-позиции (то есть наблюдать за сессией как бы со стороны), кого он проецирует на клиента, не мешает ли ему это работать, не переступает ли границы клиента и не позволяет ли клиенту переступать его (например, работая не 50 минут, как договорились, а 90, ну а что, нужно же клиента поддержать).
Если терапевт очаровывается клиентом настолько, что хочет дружить, потому что тот классный, то это повод для сессии с супервизором.
Если очаровывается клиент, то важно говорить с ним о том, кем он видит терапевта и что от него хочет. Возможно, на этом этапе ему важно погрузиться в безусловность, заботу и слияние, чтобы выстроить свою безопасность.
И сюда же.
Ответственность терапевта — понимать, что и зачем он делает: что поддерживает, а что фрустрирует. Иногда случается, что терапевт поддерживает патологию клиента и вместо того, чтобы помочь справиться с зависимостью — становится веществом.
Например, клиент привык выстраивать отношения с позиции ребенка, которому все должны, потому что он страдает. Поддержкой этого способа будет вхождение терапевта в роль того же спасающего взрослого: без границ, фрустрации, неспособного выдержать тревогу, гнев и требования клиента. Когда терапевт становится такой большой и безотказной грудью для клиента, которая всегда накормит, но создаст причин для того, чтобы от нее оторваться. И в этом случае терапии не случается, потому что терапевт выходит из мета-позиции и не помогает клиенту осознать свою субъектность.
Если вы как клиент замечаете зависимость своего состояния от походов к терапевту — поговорите с ним об этом и почему вам самостоятельно сложно добиться стабильного состояния.
И еще.
Если вам кажется, что ваш терапевт делает вас зависимым от него — важно с ним про это поговорить. Кажется, это важное место в понимании ваших отношений и вашего способа говорить про отношения в целом.
Например, как-то так. «Слушай, дружище, мне кажется, что ты меня используешь: я не понимаю, что мы вообще делаем, но чувствую, что легче мне становится только после наших сессий. А без них я не могу ни с чем справиться. Меня это пугает и я злюсь на тебя. Что, блин, вообще происходит».
Конечно это сложно сказать — и про это тоже можно добавить.
«Мне сложно про это говорить, потому что я переживаю, что ты разозлишься и выкинешь меня из терапии. Или сломаешься и расстроишься от моих слов». Не сломается — как-нибудь справится.
Здесь важно смотреть на то, что будет делать терапевт. Если он будет все отрицать, злиться, стыдить — то что-то идет не так и стоит подумать о продолжении работы с ним. Если у вас получится про это поговорить и разобраться, что происходит — это отличное место для дальнейшего роста. А если такой разговор еще и впервые, то, поздравляю, вы разблокировали новую способность.
Да. Если вы чувствуете, что вам с терапевтом небезопасно и он явно нарушает границы: пишет вне сессий, пытается дружить, шлет мемы, приглашает на кофе вне сессий, забывает про встречи. Само собой — если шлет сексуальные намеки, вторгается в ваше физическое пространство без предупреждения или вообще угрожает.
Даже если вам по ощущениям как-то некомфортно, небезопасно, и кажется, что вами манипулируют — это повод для разговора с терапевтом. Если в процессе обсуждения он начинает защищаться, все отрицать или даже газлайтить — это повод прекратить терапию.
При этом чувствовать себя не очень: раздраженным, разочарованным, пристыженным, злым, фрустрированным от того, что вы нашли на сессии — нормально. К сожалению, терапия — это часто не про приятные переживания. Но и не обязательно выдерживать этого одному — поделитесь этим с терапевтом.
🧠 Отвечаю на вопросы про все это психосварщицкое.